| |
НИНА АНАНИАШВИЛИ
 ЗВЕЗДА ДВУХ СТОЛИЦ
- Георгий Данелия сказал про вас: "Все это время в Москве Нина была в гостях, а теперь вернулась домой".
- Конечно, мой дом - Тбилиси, Грузия. Я родилась здесь, жила до 13 лет. Но как личность, как балерина я состоялась в Москве. И семью я создала в Москве, там сегодня мой дом. Но у меня никогда не возникало ощущения, что моя связь с Грузией прервалась. Я приезжала сюда по несколько раз в год - если была возможность, танцевала, старалась помочь театру.
- Нынешний Тбилиси сильно отличается от города вашего детства?
- Отличается, как и все, на что мы теперь смотрим взрослыми глазами. Казалось, что на все предметы в родительской квартире я смотрела словно через увеличительное стекло. Когда-то ты не мог дотянуться до верхней полки шкафа. Повзрослев, ты приезжаешь в гости к родителям, и вдруг оказывается, что шкаф-то на самом деле такой маленький! И сам Тбилиси мне казался огромным.
Уверяю вас, я сюда приехала не из-за денег и совершенно не жалею о том, что не поехала танцевать по выгодным контрактам, потеряв в финансах. Я считаю, что сегодня могу сделать более важное дело, чем заработать еще немного денег. И когда меня спросят: "Нина, где ты была, когда нам было так плохо?", я скажу: "Я была рядом с вами". А уж получилось у меня что-нибудь или нет, об этом будет судить мой народ.
Вообще критиковать легче всего. Но смотрите - пришел молодой президент, он любит страну, пытается что-то изменить, заставить всех работать немножко по-другому - быстрее, активнее. Чтобы люди снова учились любить свою страну. Саакашвили вернул Грузии ее исторический флаг - это счастье! Он такой красивый, и люди захотели иметь его дома. Это мелочи, казалось бы, но очень важные мелочи. Когда я впервые приехала в Данию, меня поражало, что у каждого датчанина дома хранится флаг. И они в семейные торжества выставляют его на стол, артисты даже на гастроли его с собой берут. Потому что они любят свою родину. А у нас такое разве было? Во времена СССР всех насильно заставляли вешать в праздники флаги на балкон, и всех от этого наизнанку выворачивало. А сейчас все сами это делают, потому что патриотизм перестал быть пустым звуком.
«МНЕ ЗАПРЕЩАЛИ ТАНЦЕВАТЬ!»
Стены гостиной в квартире родителей Нины увешаны картинами - грузинские пейзажи, портреты дочери. Некоторые работы написал и подарил Нине Юрий Жданов, бывший партнер Галины Улановой. А в одной из маленьких комнат все шкафы занимает архив - вырезки из газет, журналов, кассеты с записью балетов Нины. За архивом следит папа - Гедеван Да-выдович, он сильно расстраивается, если Нина, возвращаясь с очередных гастролей, забывает привезти местную прессу с отчетами о ее выступлениях.
- А что же будет с другими контрактами - ваши выступления в Большом театре, на Западе?
- Пока я отодвинула все свои дела, отказалась от некоторых контрактов в Дании, Америке. Мне нужно было наладить все дела здесь. Я официально заступила на должность с сентября. Труппа была расформирована, поэтому планировалось, что работать все начнут с декабря. Но я сказала, что до декабря ждать не могу, и начала торопить всех, чтобы мы смогли выпустить премьеру уже в ноябре. И все, в том числе и я, два месяца работали без зарплаты. Мы же не можем, как драматические артисты сидеть дома, повторять тексты, а потом выйти на сцену и сразу сыграть. Нам нужна каждодневная тренировка. Поэтому народ был готов работать по восемь часов в сутки.
Сюда приехали мои друзья - Алексей Фадеечев, мой любимый партнер, и Татьяна Расторгуева, бывшая солистка Большого театра. За полтора месяца были сделаны три балета - "Грин" Стентона Уэлша, "Между небом и землей" Трея Макинтайра и "Сны о Японии" Алексея Ратманского. "Сны о Японии", кстати, был последним спектаклем, который мы станцевали вместе с Алексеем Фадеечевым, после чего он стал художественным руководителем Большого театра. Это был 1998 год. Когда я поняла, что вместе с Фадеечевым уходит часть моей жизни, что я больше никогда-никогда не выйду с ним на сцену, я так переживала. И мы все здесь так плакали!
- Современные авангардные спектакли даже для подготовленного зрителя порой тяжелы. Вы сильно рисковали, делая такой репертуар в Тбилиси.
- На самом деле публика в Тбилиси очень разборчивая. Так было всю жизнь. Моя бабушка рассказывала, что даже Аркадий Райкин говорил:"Я боюсь выступать перед тбилисской публикой, потому что они очень критичные". Зритель здесь был в хорошем смысле избалован -все звезды, выступавшие в Москве и Ленинграде, после этого ехали на гастроли в Тбилиси.
Да, молодое поколение многого не видело из-за того культурного вакуума, в который попала сегодняшняя Грузия. Но им даже интереснее смотреть современные постановки, а не классику, которую они считают "нафталином". Хотя "Лебединое озеро", которое я танцую по всему миру, мы здесь тоже поставим.
- Зато, наверное, вам спокойнее живется в стороне от московских интриг.
Хотя в Большом я много чего навидалась. В середине 80-х вся труппа была расколота на кланы. Если ты попадал в группу Плисецкой, то автоматически вылетал из всех остальных постановок. А если ты оказывался в группе Григоровича, он тебя больше никуда не отпускал. В моей жизни было все! Получилось так, что из всех молодых балерин именно меня Майя Михайловна выбрала на роль Китти в "Анне Карениной". После чего меня выбросили из всех остальных спектаклей со словами: "Как! Она согласилась танцевать у Плисецкой!" Потом вдруг Григорович сказал: "Это моя девочка. Я брал ее в труппу. Никуда не уезжай!" В итоге я сидела без работы - в Большом балерин много, и своей очереди я могла ждать бесконечно. Меня звал Владимир Васильев на свои гастроли. Борис Эйфман хотел что-нибудь поставить на меня. А Григорович не отпускал: "Куда ты собралась? Тебе что, здесь работы мало?" То есть я еще и оказалась виноватой в том, что попросилась немного поработать. Это было ужасно! Ведь ты хочешь танцевать, пока ты можешь. Ты горишь этим желанием. В театр приходишь - и наступает счастье: Господи, вот Плисецкая пришла, и можно рядом с Максимовой постоять, а там Мессерер класс дает. К счастью, с приходом Васильева на должность художественного руководителя эта клановость закончилась, он сумел объединить труппу.
Была и еще одна неприятная история. Мы с Андрисом Лиепой победили в международном конкурсе молодых артистов балета. После этого нас стали приглашать на разную, как мы ее называли, "халтуру" - на сборные концерты в "Россию", в Колонный зал Дома союзов. Молодые танцоры, золотые медалисты! Делали мы это в свое свободное время. Но нам устроили за это жуткий разнос - кто-то из руководства театра, проезжая по городу, увидел в афише такого сборного концерта наши с Андрисом имена. Нам вообще на какое-то время запретили танцевать! Я плакала, переживала, пока умные люди не сказали мне: "Не обращай внимания!"
- Анастасия Волочкова, некоторое время танцевавшая в Большом театре, рассказывает, что за кулисами там происходят страшные вещи - балерины друг у друга пуанты воруют, костюмы режут. Неужели и вы через это "горнило" проходили?
- Знаете, я 23 года танцую на сцене Большого. Я общалась и общаюсь с артистами всех поколений, начиная с поколения Майи Михайловны Плисецкой. И о таком ни от кого не слышала и сама такого не помню! И лично со мной таких случаев не было! Только в книжках читала, как в XIX веке кому-то воду наливали в пуанты, туфли крали, тесемки срезали. Может, все эти истории - плод бурного воображения? Я другого объяснения не вижу.
|
